- Проходите. Осторожно, тут не очень прибрано, ну да я и не стал особо хлопотать. Ходить неудобно, зато увидите все как есть, доктор, все как есть. Не надо таких удивленных глаз. Добро пожаловать в мое сознание.
Человек, которого я назвал доктором, осторожно на носочках перешагнул через груду хлама, старых, потертых свитков, картин, обрывков фраз, которые телеграфными лентами были раскиданы на полу. Я к тому времени уже удобно расположился в единственном кресле, и не предлагал ему сесть. Я вообще относился к нему неприязненно, да и как еще можно относиться к тому, кто должен перекапывать твой разум, в поисках изъянов, услужливо перечисленных родителями перед очередным сеансом?
Доктор открыл рот, явно намереваясь что-то сказать, но я остановил его властным жестом:
- Мы с вами достаточно наговорились там, снаружи. Теперь говорить буду я, а вы – слушать. Что же вы оробели, доктор? Только представьте, каким знаменитым вы станете, когда выберетесь отсюда. Напишете гениальную статью... Что? Ждете от меня фразы о том, что не выберетесь? Ну, похоже, вы чересчур увлекаетесь фильмами ужасов. Представьте себя туристом на экскурсии – они обычно заканчиваются благополучно. Да и смысл мне держать вас тут, в своем сознании вечно? У вас же природный дар копаться в чужих мозгах, этот беспорядок вам явно не понравится, вы будете прибивать полочки, и раскладывать все по ним. – Последние слова я произнес едва не со злостью, и доктор поспешно отшатнулся. Бедняга, он наверное думает, что ему все снится. Что же, тем лучше.
- Видите, как у меня тут скучно, доктор. Ни телевизора, ни Интернета, против которого так яро выступают мои родители. А ведь большую часть своей жизни я провел здесь. Знаете, здесь было намного интересней, когда я только появился на свет. Мне было видно далекое, то, что было до того, как я родился. На этих стенах были карты других галактик и параллельных миров, я беседовал здесь с гениальными художниками и поэтами. Здесь даже жил говорящий лев. Не верите, доктор? Зря. Мне тогда было шесть, я уже два года как умел читать, и наткнулся на Хроники Нарнии. Книги потрясли меня, и с тех пор он жил в этом углу. Но потом растаял, а я даже не заметил, как это произошло, закидывая помещение все новым и новым хламом. Знаете, доктор – с грустью произнес я – сколько этого хлама я отдал бы за то, чтобы у меня снова был говорящий лев? – Я небрежно пнул носком ботинка ближайший свиток, но заметив любопытный огонек в глазах доктора, поднял и развернул его.
- Так, чепуха. Недавняя обида, она принесла мне свой урок и теперь терзает мою душу. Скоро она упадет в глубины подсознания, и я уже не вспомню о ней. Но мораль, извлеченная из нее, останется – внезапно я резко поднялся с кресла. – Доктор! Вы хотите увидеть мое подсознание? Без гипноза, прогуляться по нему? Знаете, я боюсь туда ходить один, а если и захожу, то редко. Но я помню все, и смогу вывести вас оттуда намного лучше, чем вы меня. – Я рассмеялся и с усилием сдвинул в сторону кипу пыльных бумаг.
- Мусор, доктор. Он был приготовлен на выброс в подсознание. Ничего, когда вернемся, выкину.
Под бумагами блеснула крышка люка. Я кивком подозвал доктора к себе, и мы вместе потянули за кольцо. Пока крышка приоткрывалась, я продолжал пояснять:
- Сама по себе она не очень тяжелая, но притягивается снизу. Открывается не сразу, зараза. Это… - я замялся – в целях моей же безопасности, доктор.
Наконец мы преодолели притяжение, и заглянули во внутрь. Доктор – с искренним интересом, я же – со страхом. Ничего, кроме темноты. Как всегда.
- Тут нет лестницы, доктор, прыгайте. Невысоко, но внизу довольно грязно – с натянутой усмешкой сказал я, и первым провалился в эту черную пустоту. Ноги тут же, по колено, погрузились в вязкую жижу. Она бы засосала меня, но пока там было дно. Пока – было.
Доктор тоже прыгнул. Я понял это по чавканью грязи, в которую он приземлился. И не предложив ему руки, снова заговорил:
- Знаете доктор, как умирают люди? С каждым днем этой грязи становится все больше. Постепенно, через щели (а крышка люка прилегает не столь крепко, как вам кажется, да и щелей к старости становится больше), она заполняет сознание. И тогда люди захлебываются в ней и уходят на дно. А знаете – я снова натянуто усмехнулся – как умирают те, кто кончает с жизнь самоубийством? Грязь просто-напросто сносит крышку и все происходит мгновенно, в ее кромешной тьме. Вспышка – и ты уже утонул – я устало вздохнул. – Не стойте на одном месте, доктор. Будет тяжело вытягивать ноги. - Затем, без всякого перехода сказал – но у них есть время, на то, чтобы позвать на помощь.
- Кстати, чем больше грязи – тем больше боязнь смерти – зачем-то дополнил я, и резко вырвал ногу из жижи – идемте, доктор, я покажу вам кое-что.
Преодолеть, вроде бы небольшое пространство от стенки до стенки оказалось сложно. К концу пути я устал как собака, и уже пожалел о том, что вообще затеял эту экскурсию. Однако труба, к которой мы шли, уже виднелась впереди. Только здесь горел тусклый свет.
- Видите эту серую трубу доктор? Она начинается наверху, там есть два люка – черный и белый. Теперь вы понимаете, куда отправится та кипа бумаг, которую мы сдвинули с крышки. Раньше я тщательно разбирал воспоминания на плохие и хорошие, раскидывал их по разным люкам. Но теперь мне все равно. Я швыряю не глядя, порой, все только в один люк. Какая разница, ведь они окажутся здесь вместе. Хорошие воспоминания станут дном, а плохие – грязью – я искренне развеселился, когда в неясном свете разглядел, как доктор с изумлением смотрит себе под ноги.
- Только вы не думайте, что люди, у которых хороших воспоминаний больше чем плохих, живут вечно. Ведь чем выше дно, тем выше и грязь. Идемте, доктор, мы не станем тут больше оставаться. Честно – мне здесь неуютно. Может, веди я такой порядок, как раньше, мне было бы легче.
До люка мы уже еле доплелись, но я смог прочесть немой вопрос о том, как выбраться. И не удержался от насмешки:
- А вы щелкните пальцами, доктор. Или посчитайте до трех. Авось поможет. А если серьезно – вам нужно с головой погрузиться в грязь, отдать ей часть своего хорошего настроения и принять часть плохого – на счастливую дорогу. Теперь вы понимаете, как я по-настоящему выбираюсь из вашего чертового гипноза? Это вам не маятником покачивать. – Я взял себя в руки, глубоко вдохнул и присел. Грязь облепила меня со всех сторон, вытягивая силы, и потом с усилием оттолкнула. На дрожащих ногах я доплелся до кресла и сел в него. Молчаливым жестом попросил доктора, когда и тот, чуть менее измученный, вернулся, закрыть крышку. На это не потребовалось много усилий – ее притянуло изнутри. Гул от удара глухо разнесся по сознанию.
- Нет доктор, пожалуй, сегодня я не стану делать уборку, слишком устал. На что вы смотрите? – я обвел стены сознания взглядом и вымученно улыбнулся – разглядели, наконец, черные брызги? Да, это было здесь. Наводнение. Грязь сорвала крышку люка. Я тогда обезумел, но меня успели спасти.
- Налюбовались, доктор? Идемте отсюда. Сегодня здесь слишком тяжело, пойду, посижу на любимом форуме. Запрет родителей? Ну теперь-то вы знаете правду, и сможете их убедить.