Имя - Synyster | Синистер. приемлемо сокращение Син.
Пол - самец
Вид животного - волк
Возраст - 5 лет
Характер
– Так кто ж ты, наконец?
– Я - часть той силы, что вечно хочет зла и вечно совершает благо.
«Тем вечером было немного морозно. На разбитые стекла легко ложился иней, вырисовывая незамысловатые, но все новые узоры, а холодный ветер постоянно бил кости, заставляя судорожно содрогаться. Но нам было все равно. Лязгнув зубами, он легко повернулся ко мне с манящей улыбкой.
– За знакомство?
Когда я взглянула в его омут глаз, для меня мир словно поделился надвое. Почти ощущаемая черта прошла сквозь него, слегка затрагивая мой на тот момент слабый рассудок.
Два зверя, две разные сущности.
«Темный»
Нет, не в том смысле, что душа его черная или злобная. Я-то знаю, какой он. Это чувство появилось не так давно, тогда, когда я впервые дотронулась до его потершейся мордочки. Словно небольшой сгусток темно-фиолетового тумана скрыл меня от глаз всех, будто стерев им память, а меня просто убрав из этой жизни. Синистер скрывался в нем от назойливых вопросов, укоризненных и любопытных взглядов и тогда, когда хотел побыть один. Я знаю, он любит одиночество, но порой это переходит все границы. Мне становилось страшно, когда он уходил из моей жизни, и заставлял привыкнуть к подобным выпадам, ибо без них он, якобы, не в состоянии справиться ни с чем. Никому не принадлежит, ничего ни у кого не просит. Ничей. Его вечная спутница и муза – его внутреннее одиночество, дающее ему его внутреннюю свободу. Он упрощал для окружающих все, раскладывал по полочкам и предоставлял им видение того, что они его знают. Наивные. Настоящее он скрывает до раздражения, а на подобные просьбы - поделиться мыслями - просто улыбается. Иногда в такие моменты мне хочется ему надрать задницу. Это явное недоверие ко всем делает его отрешенным лишь до первой улыбки, до первого слова, пока лед не растопится и на горизонте не появится новая, отрадная для него муза. Но ты уверенно держишь между вами расстояние. Ведь тебя с самого детства учили не разговаривать с незнакомцами. Он тот самый незнакомец, от вида которого озноб по всем клеточкам кожи. Он тот специфичный зеленоглазый демон, у которого все заканчивается поутру.
Он всегда был скептиком и даже несколько материалистом, но, к тому же, всегда старательно изучал струны живой души, что делало его в чужих глазах чуть ли не поэтом, чуть ли не волшебником. Суть в том, что он всегда умел применять свои знания и умения по их назначению; бил точно, четко в самую глубину чужого сердца, умело манипулировал сознанием, играючи скрывал собственные эмоции. Все это было ему на "лапу", ведь куда проще завладеть миром, при этом зная всех его тараканов.
И снова тишина, наряду с которой я слышу его ровное дыхание. С каждым разом завести с ним диалог становится сложнее, покуда он умудряется ограничиваться лишь немногословными ответами. Я копаюсь в себе и боюсь признаться, что ему наскучило. Ведь он ко всему довольно быстро теряет интерес, будучи уверенным, что это пройденный этап; выжимает все соки, эликсир жизни, после фривольно удаляясь на привычный английский манер. Но это часть его истории, которую он не вправе забывать. Син по привычке находит меня даже после моих резких фраз некого изгнания, запрета. Эгоистично, самолюбиво – это в его стиле. Он не привык что-то отдавать, забирать – его истинное призвание.
Я пробиваю стену не многозначной репликой, за которой в очередной раз следует туманная тишина. Иногда мне кажется, что он совсем не слушает меня. Тогда я кричу ему прямо в глаза. Но Син вновь улыбается и слово в слово повторят то, что я говорила последние вмиг уходящие минуты. Он может быть рядом, но в тоже время слишком далеко; может отвечать, но в тоже время черкать по строке в обители своего сознания. Мне часто доводилось видеть то, как он разговаривает с окружающими. Он будет мил, обаятелен и добродушен, и ты не поймешь, что ты уже жертва. Жертва его пристрастий, красноречивых диалогов и фривольных взглядов, в обрамлении которых он и вырисовывается «темным».
«Светлый»
Годы мучительных раздумий и попыток проанализировать поступки и мысли Синистера не пройдут даром. Обманчиво хрупкий и утонченный, но в тоже время твердый и упрямый. Иногда кажется, что он придворный сказочник – так легко он строит из простых слов целые миры, в которые веришь даже при условии их явной фантасмагоричности. Холодный тактик, расчётливый стратег и гениальный актёр. Он словно цирковой акробат под куполом на тонкой нити – гуттаперчевый и ловкий даже в шаге от опасности, играющий словами, как цветными шариками. Он не закрыт от мира, но всегда брезгливо скрывает то, что творится на душе. Он не доверяет никому, но доверяет свои эмоции. Пожалуй, это одна из его слабостей, что портит всю малину жизни. Ведь он старается видеть в ком-то душу, а не презренный металл, по сему всегда исключает все видимые минусы и всегда довольствуется лишь плюсами.
Однажды, мне довелось увидеть то, насколько он настырный. Ведь он словно хищный зверь, цепляется за все, чем можно поживиться. Стальные зубья жгучего металла обстоятельств его не сломают, поцарапают, ранят, но не разобьют. Высекут искры, еще больше укрепляя намерение идти своим путем. Царапины затрутся, раны заживут, и очередная цель в его бесконечно обыденных поисках совершенства будет достигнута. И новая идея тут же затмевает былые достижения. Она зовет, как он любит, заманчиво улыбаясь. Потому что в назначенный срок, минута в минуту, он будет стоять на нужной ступени, крепко держа в объятьях свою цель, как строптивую суку.
У каждой сущности есть мечта. То, чем он живет, то, к чему стремиться. И Син живет в своей мечте, которую так и не может догнать. Жизнь для него вовсе не игра, а книга, которую нужно принимать с новым смыслом и сдувать с переплета осевшую пыль старых раздумий, если вновь вздумается перечитать. Видимо, у него отсутствует такое понятие, как лживость. А зачем лгать? К чему тонуть в обмане, если проще сказать всё, как есть на самом деле, прямо в глаза, не придумывая сладкий и желанный ушам бред. В этом он видит лишь светлое, то, чего так сильно не хватает окружающим – искренности и тепла. Он болен тем, что слишком сильно привязывается к земным. Этим он и слаб, покуда даже без должной взаимности он будет убивать себя с каждой минутой, пока напрочь не истощится его источник живых чувств. Ему дорог каждый взгляд, каждая улыбка, которую он впитывает всеми ниточками своей цианидовой души, при этом щелкая каждый пройденный момент словно на пленку фотокамеры.»
Внешность
Слишком обыден, для того чтобы образ его глухо засел в памяти, и мала вероятность яркой улыбки на Ваших губах, когда Вы вновь встретите незнакомого Вам до поры до времени расписанного умелым художником волка. С виду он вполне может сойди за хорошо сложенного волка с крепким костяком, массивным телом и острой пастью, ибо того требует отбор стаи, не говоря уже о сюрпризах нескучной жизни. Меховой покров умело слил в себе несколько составляющих оттенков, делая этого сердобольного одним на миллион. Основной цвет белоснежный, на спине тон лихо сменяется светло-серым, с мелкими подобными подпалинами по всему телу. Длинные, крепкие лапы на дню пробегают приличные дистанции. Когти туповатые, временами мешаются, совсем не пригодны для чего-либо. Как и у всех есть голова на плечах, но только в прямом смысле. Нос крупный, треугольной формы, черный. Глаза темные, почти черные, пронзительные, влекут за собой приятные ощущения, некую легкость и душевное успокоение, лишь призывая путника перекинуться парой добрых фраз. Обвислый хвост не славиться пышной и мягкой шерстью, он слегка ободран и словно побит бесщадным временем, каждый раз цепляясь за падшие и сгнившие ветки, что легким хрустом сопровождают бег изящного волка.
Биография
До комичности обыденная жизнь, со всей фантасмагоричностью обволакивающая его живую плоть. Холодной и сумрачной ночью Бог вдохнул жизнь в два маленьких сереньких комочка, что появились на свет у счастливого семейства. Впервые Синистер начал задействовать все свои еще слабенькие мышцы лап на глазах заботливой матери, так любяще осматривающая два слепых маленьких комочка, она еле дотрагивалась дрожащими от усталости и боли лапами. Она тяжело дышала, согревая своих маленьких щенят от оцепенения, а те, в свое время, калачиком пристроились у груди матери, спрятавшись в теплой и серой шерсти от своей будущей жизни.
История Сина начинается в заснеженных землях, где Матушке-зиме словно нет конца и края. Снегами она ласково обвивала теплые слои промерзлых почв, по которым ступали лапами родители нашего маленького героя, в надежде, что в эту ночь они не будут голодными. Жизнь приносила как счастье, так и невзгоды, но своими детьми Шер и Сэм все не могли налюбоваться. То были словно два маленьких ангела, что были подарены этому Миру Богом для начала новой истории. Возможно они должны были что-то сотворить, изменить в этой тесной сказке, но так и остались пока детьми, заботясь лишь о том, чем поиграть в очередной раз. Щенки быстро росли, носились друг за другом, кусали хвосты и уши родителей, но быстро период прошел, когда их молодые тельца шли плечо к плечу. Спустя какой-то жалкий месяц братишка начал увядать на глазах, словно гиблая свеча, укачивая еле живой язычок пламени, предвещавший свой скорейший долгожданный покой. Через несколько дней он погиб, уснув рядом со своим братом - Сином. Не сказать, что родители сильно оплакивали потерю, просто время подготовило и заставляло ожидать неисправимого, но такого обыденного. Их дальнейшая жизнь теперь полностью была отдана на выращивание единственного сына, который метил на место сегунов и успешно проходил уроки наставников, которые добросовестно вкладывали всю душу в этого славного мальца. Наставники обучали навыкам, а отец укреплял духом, чтобы создать в нем благородного и уважаемого волка, кто сможет посодействовать в дальнейшей жизни стаи. Он знал, что Син будет лучшим, он был уверен, что белый будет лучше него самого. Отец сам обучал юнца охоте, учил правилам «зеленого дома», законам, что можно, а что нельзя. Рассказывал, насколько могучи эти земли и об их Повелителе, а вернее Создателе, и тайным уверениям, вернее, что сам об этом слышал. Был строг неимоверно, ибо лишь такую тактику учения принимал, на что Син поначалу огрызался, ну а после даже был очень благодарен своему старику за такую возню и потеряю ценных нервов. И все же, пожалуй, это было самым счастливым времяпровождением для Синистера, да и период этот был очень насыщенным и таким теплым. Он так же достаточно времени проводил со своими собратьями, был знаком почти со всеми волками, проявляя свою любезность и пытаясь оставить некий след в их сердцах. Ведь надо было как-то запомниться этим старикам.
Итак, благополучно обучаясь всем нужным навыкам будущего сегуна, Син стремился к своему саморазвитию, потому мало времени уделял отдыху и не любил отвлекаться на шуточные дела. Уж слишком рано он повзрослел, пытаясь вырасти на глазах у всех этих матерых волков, что составляли историю его семьи. Добившись своего, Синистер всё-таки оказался на этой должности. На этого подающего надежды молодого волка бросали то, с чем может не справиться и самый проворный волк в этом чахлом мире.
Принадлежность - стая "осиное жало", сегуны
Связь с вами - известно
Отредактировано Synyster (2013-02-17 16:14:12)
